| игорь золотовицкий: «театр меняется так же, как и общество» |

Игорь Золотовицкий: «Театр меняется так же, как и общество»

Светлана Лучева

Нижний Новгород считается не только городом развитой промышленности и прекрасных видов на Стрелку при слиянии Волги и Оки. В российской театральной сфере Нижний признают провинциальной кузницей кадров. По словам ректора школы-студии МХАТ, заслуженного артиста России Игоря Золотовицкого, в его учебном заведении нет курса, на котором бы не учились студенты из Нижнего, хотя конкурс в школу-студию — заоблачный. В 2015 году на актерский факультет он составил 2735 человек на 29 мест.


Почувствовать старость

Под Новый год Игорь Золотовицкий приехал в Нижний с четверокурсниками своей школы-студии: молодые люди привезли в столицу Приволжья спектакль «Несовременный концерт», который они создавали в течение четырех лет: общались с пожилыми людьми (обязательное условие — человек должен был быть не младше 80 лет), записывали их рассказы, пытались проникнуть в их мироощущение, скопировать жесты, мимику, манеру построения фраз.




В результате появился спектакль, в котором выпускники школы-студии МХАТ буквально проживают жизнь пожилых — то сгибаясь пополам от скрутившего «хондроза», то мгновенно расправляя плечи в моменты, когда старики становятся молодыми.




— Очень горжусь этим спектаклем, — говорит Игорь Золотовицкий, — в нем идеи режиссера и руководителя курса Виктора Рыжакова. И этюды ребят совпали в невероятное сочетание, позволяющее почувствовать историю страны.




— Кажется, судьба пожилых — достаточно странный выбор для юных актеров.




— Недели не проходит, чтобы мне не позвонил кто-нибудь из чиновников и не напомнил о необходимости патриотического воспитания в стенах учебного заведения. А я уверен: лучшее патриотическое воспитание — вот этот наш спектакль. Ну какая ему альтернатива? Агитбригады? Да, мы в молодости ездили с такими по стране. Помню, выступали в лагере где-то под Красноярском — на нас не смотрел никто. Только один пионер — серьезный мальчик в очках — как раскрыл рот, внимая «перфомансу», так и сидел на своем стульчике в первом ряду. Я заметил его, сказал: «Ребят, вот для этого парня можно выступать — он наш зритель!» И мы все делали только для него. В конце мальчик поднял руку, прищурился, взвел воображаемый курок и расстрелял нас из пистолета. Патриотического воспитания не получилось.




— Сегодня, чтобы показать спектакль не только в Москве, вам приходится обращаться за помощью к меценатам, иначе неоткуда взять деньги на гастроли.




— Да, мы искренне благодарны благотворительному фонду «Вольное дело» за то, что организовал гастрольный тур по России. Мы побывали на Кубани, проехали всю Сибирь и теперь прибыли в Нижний Новгород. Для нас, актеров, гастроли — это великое дело. Но, с другой стороны, мы хвастаемся нашим долгим и тесным сотрудничеством с «Вольным делом», а ведь закон о меценатстве так и не принят. Если бы он существовал, у людей было бы намного больше возможностей вкладывать деньги в благотворительность, в молодежь, в театральное дело. Пока же инициативы Министерства культуры вызывают у нас только тревогу.







Страна победившего КВН

— У чиновников родилась идея сделать обучение в творческих вузах платным. Почему-то наш министр уверен, что наименее востребованные профессии на сегодня — это актер, музыкант, театральный продюсер. А значит, государство не должно вкладывать деньги в их обучение. Откуда у него такая информация? Кто ее предоставил? Мы с коллегами сегодня готовим большое письмо, в котором подробно разъясняем, что обучение обязано остаться бесплатным! Давайте будем честными: московские творческие вузы выживут и при платном обучении. А училищам в провинции, в том числе и прекрасному, известному на всю страну нижегородскому театральному училищу, придется очень тяжело. Да, впрочем, и у нас на курсе 70% ребят живут в общежитии, они все приехали из других городов. Они не имеют возможности платить за учебу, да и вообще — как к творчеству можно подходить с точки зрения коммерции?




— Может быть, министр имел в виду, что выпускники творческих вузов после окончания обучения уходят из актерской профессии?




— Среди тех, кто окончил школу-студию МХАТ, 70% остаются работать в театре. Причем мы оцениваем выпуск через 10–15 лет после вручения дипломов и смотрим, сколько из наших бывших студентов именно актерской профессией зарабатывают деньги. Но при этом надо учитывать, что многие выпускники, не став актерами, все равно остаются в творчестве — уходят работать на телевидение, занимаются продюсированием. У нас жизнь полноценная, вообще — театр похоронит все эти гаджеты!




— Театр по-прежнему остается современным?




— Он меняется так же, как и общество. Интонация меняется, запросы зрителей иные. Я как актер ощущаю это очень четко: странно, но зритель так хочет приобщиться к настоящему искусству! Ведь что говорить — страна победившего КВН. Нет, я хорошо отношусь к этой игре, среди наших актеров — бывший КВНщик Андрей Бурковский (без него уже сложно представить репертуар МХАТа). Я имею в виду существующую иллюзию, будто зритель хочет только чего-нибудь легонького и посмеяться. Нет.




«Провинция» — это «колбасы нет»

— В продолжение темы патриотического воспитания. Вам и молодым актерам устроили большую экскурсию по Горьковскому автозаводу. Она прибавила вам гордости за страну или напротив?




— Гордость, конечно. В советские годы считалось обязательным повезти актеров на какой-нибудь асбестовый завод, чтобы показать им, что такое настоящая жизнь. Актеры воспринимали такие поездки как обязательный оброк. А сегодня это было невероятно — мы увидели современный гигантский завод. Ребята тут же достали все свои планшеты и телефоны, начали фотографировать роботов и себя на их фоне. Мне дали прокатиться на новой машине — очень понравилось. Знаете, что еще ценно? Экскурсию нам проводил интеллигентный молодой человек — очень легкий в общении, остроумный и при этом глубоко разбирающийся во всех техпроцессах. Мы подумали, кем же он работает, что так хорошо знает завод? Оказалось, что это Андрей Софонов, директор по операционной деятельности дивизиона «Легкие коммерческие и легковые автомобили». Он категорически не похож на директора — никакого пафоса.




— Помимо ГАЗа вы успели что-то посмотреть в Нижнем Новгороде? Как он вам?




— Для меня Нижний — практически родной город, я родился в Ташкенте, но юность моя прошла здесь, помню, как мы сплавлялись по Керженцу. Правда, я, приехавший из Средней Азии, не знал даже, как весло в руках держать, но сплавлялся. Так что город я хорошо знаю. И рад, что слово «провинция» перестает носить негативный оттенок. Раньше «провинция» — это «колбасы нет». А сейчас в провинции такие прекрасные театральные премьеры! Кстати, нижегородский драматический театр — это зал с правильной классической акустикой. К сожалению, многие театры потеряли это «звучание» в ходе неграмотных ремонтов, а нижегородцам удалось ее сохранить.




Российский след в Голливуде

— Игорь Яковлевич, вы не только привезли в Нижний спектакль, но и проводите здесь прослушивания молодых людей, которые хотели бы поступить в школу-студию МХАТ. А есть ли какой-то верхний лимит по возрасту?




— Ни по возрасту, ни по стране проживания. У нас на курсе учится американка Джордан Фрай: она хотела изучать театральное искусство именно в России и поступила сюда, не зная русского языка. Выучила его. Кстати, вы знаете, что Голливуд тоже наши ребята придумали? Warner brothers — это эмигранты братья Вороновы. А приезжавший в Россию на кинофестиваль Квентин Тарантино на вопрос организаторов: «Где бы вы хотели побывать в Москве?» ответил: «На могиле Пастернака и в сердце Станиславского — школе-студии МХАТ».




— В театральных вузах очень высокий уровень подготовки студентов. Но почему в кино и сериалах так много посредственных актеров?




— Я никогда не говорю плохо о своих коллегах. У всех разные обстоятельства — слава богу, что хотя бы в проходных сериалах есть возможность сыграть.




— Тогда кого бы вы могли назвать эталоном в искусстве?




— Ну, назовите меня, — смеется он. — Нет и не может быть единого эталона. Искусство — это вкусовщина. У нас в театре есть очень много достойных работ, в которых можно видеть новое содержание профессии. Потому что в кино — там не процесс, там результат (я говорю о хорошем кино!). А театр — это процесс. Счастье, если молодой актер, как, например, Антон Шагин, который сыграл в «Стилягах», попадет в некую социальную востребованность — и то мне за него страшно. Потому что все это выхолащивает, а он человек очень эмоциональный. Для меня Антон — эталон, потому что не разменивается по мелочам. Главное ведь — не забывать, что у тебя есть родители, есть совесть. И тогда все решения будет легко принимать. Кто эталон? Костя Хабенский — он столько пережил, его личная трагедия так его поменяла… Виктор Рыжаков, который не спит ночами, занимаясь режиссурой и работой со студентами, драматурги Иван Вырыпаев, Евгений Гришковец — они все разные, эти эталоны. Олег Павлович Табаков — человеку 80 лет, он играет 15 спектаклей ежемесячно, это колоссальная нагрузка. У него театр, школа, Общественный совет, он строит новое здание МХАТа — это высочайший уровень актерского достоинства.